— Где лежало тело? — спросил я.

— Как я понял из рассказа моего сына, оно лежало здесь. Вывидите, на ковре нет ни единого следа.

Я опустился на четвереньки.

— Вы можете этого не делать, — предостерег Биллингс. —Здесь, на ковре, вы не найдете и крохотного пятнышка, — повторил он.

Я продолжал ползать на коленях, замечая краем глаза, чтоБиллингс начал раздражаться.

— Ни одного, ни малейшего… — согласился я с ним.

— Уж можете поверить мне на слово, — повторил он.

— На ковре нет ни пятнышка, потому что он совершенно новый итолько недавно был заменен.

— О чем, черт возьми, вы толкуете? — потребовал ответаБиллингс. — Этот ковер лежит здесь с тех пор, как…

Я покачал головой и сдвинул в сторону одно из кресел. Там,где от его ножек должны были остаться глубокие вмятины, лишь слегка примялсяворс.

— Ковер лежит здесь с тех пор, как сюда были поставленыкресла, — констатировал я.

— Это очень дорогой ковер. Его ворс не в состоянии придавитьдаже самая тяжелая мебель — он сразу принимает прежнее положение, едва выубираете ее.

— Знаю, мистер Биллингс, об этом, но невозможно полностьюуничтожить следы от ножек постоянно стоящей мебели. Вы забыли и об этой вотфотографии, — я кивнул на стену, — где вы сидите и читаете в этой каюте. Здесь,естественно, нельзя определить цвет ковра, но легко различить его рисунок: онсовсем другой.

На лице Биллингса мгновенно появилось выражение ужаса, когдаон взглянул на снимок. Я же прошел, заглядывая во все углы и проводя пальцамитам, где было трудно достать рукой.

— Видите, по углам еще ощутимы следы вязкого вещества,которым старый ковер приклеивался к полу.

Одну минутку, мистер Биллингс, а это что такое?

— Что, что?

— Вот там, в углу, на два фута ближе к стене.

— Я этого не заметил, — сказал он, наклоняясь.

— Рад, что вы раньше не заметили, но вам лучше увидеть этосейчас.

— Что это такое?

— Это маленькая, круглая дырочка с очень странными темнымикраями вокруг ее внешнего края. Она размера пули 38-го калибра, — похоже, таместь даже крохотный кусочек какой-то ткани, которая, видимо, пристала к пуле.

Побледнев, Джон Карвер Биллингс неподвижно уставился на меняи молчал.

— А теперь объясните мне, если, как вы мне рассказывали, выдоговорились встретиться с Бишопом во вторник у вас дома, — как получилось, чтовы провели этот вечер с мистером Вальдо В. Джефферсоном? Как вы могли знать,что мистер Бишоп не сможет встретиться с вами в вашем доме?

Было такое впечатление, что на Биллингса вылили ведроледяной воды. Он издал какой-то непонятный звук и стоял по-прежнему молча, ссразу осунувшимся лицом. И именно в этот момент я услышал какой-то звук: этобыл странный, стучащий звук, как будто бежало много людей. Потом стал слышенгул многих голосов, они звучали где-то за пределами яхты и были слегкаприглушены стенами каюты.

Джон Карвер Биллингс Первый взобрался по ступенькам и вышелна палубу.

— Кто вы такой? — спросил незнакомый голос.

И прежде чем Биллингс успел что-либо ответить, я услышалголос охранника:

— Это мистер Биллингс, Джон Карвер Биллингс. Он пришел насвою яхту всего несколько минут назад до того, как вы приехали.

— Куда-то собираешься отплывать, приятель? — спросил тот жеголос.

— Мистер Биллингс — известный банкир, — продолжал ночнойохранник.

Шаги слышались уже где-то в стороне, люди бежали дальше, ноохранник остался около нас.

— Сэр, случилась неприятность. Я хотел рассказать вам, когдавы проходили мимо, но вы не стали меня слушать. На борту яхты «Эффи А» нашлитело убитого. Ночной охранник прошлой смены почувствовал неприятный запах.Хозяин яхты, как вы знаете, уехал в Европу. Похоже, что кто-то сорвал замок и…Боюсь, что это отразится на репутации яхт-клуба, сэр, но мы ничего не моглиподелать: мы должны были сообщить в полицию.

— Хозяин яхты, говоришь, уехал?

— Он в Европе, сэр. Яхта была заперта и…

— Ее никто не снял?

— Нет, сэр, никто.

— Идите к ним, я не хочу ни во что вмешиваться, —нетерпеливо бросил Биллингс. — Надо всячески помогать полиции. — Он задвинулскользящую панель и спустился вниз, в кабину. Лицо Биллингса было почтизеленого цвета, он избегал моего взгляда.

— Мне предстоит очень много работы, сэр, и я должен сделатьее как можно скорее, — объяснил я.

Он вытащил из кармана бумажник, открыл его и вытащилстодолларовый банкнот.

— Ваш сын приостановил действие выданного им чека, который яполучил вместе с партнером в Лос-Анджелесе и…

— Я приношу извинения за тот его шаг. И немедленно этоисправлю, мистер Лэм. Я дам банку поручение…

— Не надо давать банку никаких поручений, — попросил я. —Оплата по чеку была приостановлена. Оставим все как есть. Но вы можете добавитьпятьсот долларов к той сумме, которую дадите мне на расходы по расследованиювашего дела.

— Деньги на расходы?

— Да, у меня может оказаться очень много расходов, сэр.Добавьте пятьсот долларов.

Он кивнул и продолжал отсчитывать деньги. Посмотрев нанеобъятных размеров его бумажник, я понял, что он заранее подготовился к такомуповороту событий.

Это были деньги, предназначенные для того, чтобы откупиться,и их было у него очень много, целая пухлая пачка. Бумажник плюс дырка от пулина яхте плюс новый ковер на полу сказали мне все, что мне нужно было узнать.

Как-то я сделал одолжение знакомому брокеру — одолжение, закоторое он был до сих пор благодарен мне, поэтому-то я сразу позвонил ему ввосемь утра на следующий день, и он сразу с радостью откликнулся на моюпросьбу.

— У меня есть тысяча триста пятьдесят долларов, — сказал я,— наличными.

— Да, Лэм.

— Я хочу, чтобы триста пятьдесят долларов ты вложил в акциикомпании «Скайхук Майнинг и Дивелопмент Синдикат».

— Никогда о такой не слышал, Лэм.

— Узнай о ней все. Найди ее фонды. Мне это очень нужно. Инужно очень быстро.

— Хорошо, а еще тысяча долларов, их куда?

— Триста пятьдесят долларов вложи на имя Элси Бранд. Тысячудолларов вложи в те же акции, но на имя агентства «Кул и Лэм», партнеров. Хочу,чтобы ты нашел эти акции и чтобы их купил утром, как только начнется рабочийдень, и…